Для искренних критиков Церкви

Для искренних критиков Церкви

 

Оптимистический повод не разочароваться

 в Церкви – это понимать, что есть

 Церковь, и чем Она не является.

 Пролог

Для многих людей очарование церковью как институтом и путаница в понятиях, чем является Церковь, служат большим искушением, вплоть до ухода из реальной Церкви.

 

  1. Путаница из-за отсутствия разграничения понятий.

В первую очередь, для ясности искренним критикам Церкви необходимо сделать разграничение, что они конкретно ругают в Церкви. Для этого нужно дать определения двум понятиям Церкви. Важно понимать, что церковь как внешне видимая организация, со своей структурой и присущими чертами социального института не равна сущности Церкви во всей Ее полноте (включая важнейший уровень Церкви — мистический). И здесь не вопрос сопоставления логоса (идеала-задумки Бога, к которому необходимо стремиться) и тропоса или модуса (образа существования чего-либо в пространстве и времени), а также земной (воинствующей) и небесной (торжествующей) составляющих частей единой Церкви.

В определении понятия «Церковь» заложена величайшая глубина. Согласно посланиям святого апостола Павла, Церковь – есть Тело Христово: «Вы — тело Христово, а порознь — члены» (1 Кор 12:27), «Поставил Его выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф 1:22, 23). Это значит, что, если мы видим человека в Церкви, позиционирующего себя православным христианином (подразумевая, что он является частью реальной Церкви), будь то мирянина, диакона, священника, епископа и даже Патриарха Поместной Церкви, но при этом фактически не являющимся частью Божественного Тела Христова со всеми вытекающими из этого положительными последствиями — «Бог есть любовь» (1 Ин 4:8), а также остального контекста Священного Писания и Предания Церкви, то, вероятно, этот человек является представителем церкви с маленькой буквы — как института, который не имеет прямого отношения к сотериологической (наука о спасении души человека) перспективе (что является основным критерием Церкви с большой буквы). Митрополит Антоний Сурожский так выразил эту мысль: «Мы исповедуем Церковь одну, а создаем и живем в другой. Эмпирическая Церковь, Церковь, в которой мы фактически живем и действуем, страшно не похожа на ту Церковь, которую мы исповедуем».

 

  1. Несвятые святые или неправославные православные?

Слово Церковь (др.-греч. ἐκκλησία) переводится как собрание. То есть Церковь — это собрание верующих в Бога людей: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18:20). Справедливо и обратное: «Для того, чтобы собрание стало Церковью, необходимо присутствие Христа», — отмечает в послании к смирнянам священномученик Игнатий Богоносец, епископ Антиохийский. А как известно «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1Ин 4:16), соответственно важным критерием  Церкви также является Любовь (др.-греч. ἀγάπη), как залог присутствия Христа в Ней.

Таким образом, мы логически приходим к формуле: «Где нет любви, там нет Бога. Где нет Бога, там нет Церкви», то есть где нет Любви, там и Церкви нет. Следовательно, если люди собрались в институте с названием «церковь» не во имя Божие, а прямо говоря – во имя себя, то они не есть Церковь в высшем понимании данного термина, как животворящего Тела Христова. «Я приведу предание <…> и посрамлю всех тех, кто всячески незаконным образом составляет собрания или по худому самоугождению, или по тщеславию, или по слепоте и превратным мнениям», — пишет в своем основополагающем труде «Против ересей»  священномученик Ириней Лионский.

Отсюда следует, что анафемы, провозглашаемые в день праздника Торжества Православия — констатирующие отпадение от Церкви Христовой как живого Богочеловеческого организма относятся и к ним. Протоиерей Александр Шмеман в книге «Евхаристия. Таинство Царства» так говорит об этом: «Исповедание веры есть также и суд Церкви, как и суд каждого из нас, членов Церкви, над собою. «От слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься» (Мф. 12:37). В нем мерило и в нем обличение всех наших подмен и измен, в нем неподкупная проверка того, где и в чем сокровище нашего сердца, проверка самой нашей веры.

Все в Церкви, все ее формы и структуры, и даже богослужение и благочестие, можно «перетолковать», ибо нет предела хитрости и лукавству князя мира сего, все в этом мире — даже религия, даже «духовность», даже видимое благолепие — может стать идолом и идолопоклонством».

Профессор Владимир Николаевич Лосский в труде «Очерк мистического богословия Восточной Церкви» в главе «Два аспекта Церкви» пишет: «Мы видим то же согласование обеих воль в применении епископской власти, хотя и с некоторыми оттенками. Действия, исходящие от епископской власти, имеют обязательный характер, ибо епископ действует по власти, данной ему Богом; подчиняясь его воле, мы подчиняемся воле Божией. Однако здесь неизбежен и личный элемент, если епископ лично не стяжал благодати, если его разум не просвещен Духом Святым, он может действовать под влиянием человеческих побуждений, может заблуждаться в отправлении власти, дарованной ему Богом. Несомненно, он понесет пред Богом ответственность за свои действия, но они тем не менее имеют объективный и обязательный характер, исключая те случаи, когда епископ поступает против канонических правил, то есть в несогласии с общей волей Церкви; тогда он становится виновником схизмы и ставит себя вне церковного единства». Поэтому не имеет смысла в таких случаях считать, что Церковь плохая. Это не Церковь плохая, и не Бог плохой, а люди, которые себя преподносят частью Церкви, но таковыми не являются. То есть, переносить личные грехи людей на Церковь является логической ошибкой из-за нарушения объема понятия Церкви.

Выходит, что реально неправославные, но православные номинально осознанно или бессознательно подрывают авторитет Церкви и вводят в заблуждение людей, глубоко не разбирающихся в церковной проблематике. То есть, они являются своего рода антимиссионерами Церкви. Насколько это приемлемо для них, каждый сам для себя должен сделать взвешенный вывод. В этом смысле лучше больше своими поступками и личным примером декларировать свою веру, чем словами о своей принадлежности к ней. Таким образом, лучше быть несвятым святым, осознающим свою несвятость, чем православным неправославным, тем самым очерняя Православие.

Однако, нужно учитывать, что само представление о Церкви на земле не предполагает, что все ее участники абсолютно безгрешные и святые люди, хотя и призваны в итоге таковыми стать, посредством обоживающей благодати через очищение себя от грехов: «Иисус говорит им: не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мк. 2:17). Поэтому Святые Отцы называют Церковь врачебницей.

 

  1. Я уже вне Церкви! Я уже в аду?

Согласно каноническим постановлениям Элльвирского (305 г.), Сардикийского (343 г.) и Трулльского (692 г.) соборов за пропуск трех подряд воскресных богослужений (предполагалось, что верующие Причащались практически за каждым Богослужением) без уважительной причины, следует епитимья в форме временного отлучение от Причастия. То есть, человек, не Причащающийся в течение трех недель, считается уже самоотлученным от Церковного единства по своей собственной воле. Интенсивность жизни соотносится с эпохой, в которой живет человек, поэтому, возможно, сейчас те же три недели переживаются намного быстрее. Однако, согласно документу «Об участии верных в Евхаристии», одобренному на Архиерейском Совещании Русской Православной Церкви: «Первохристианская практика причащения за каждой Божественной литургией остается идеалом и в настоящее время, являясь частью Предания Церкви», то есть, как минимум каждый воскресный день.

Страшный вывод можно сделать из выше изложенного: получается я уже вне Церкви. Возможно, но нужно стремиться исправить ситуацию в Таинстве Покаяния (др.-греч. μετάνοια — перемена ума) и Евхаристии (греч. Εὐ-χᾰριστία — благодарение), по-другому — Таинстве Причащения (приобщения) к живому Богочеловеческому организму — Церкви.

 

Эпилог

Конечно, судьей, выносящим вердикт, кто в Церкви, а кто нет, остается исключительно Бог. Сложно судить о возможности полного отсутствия в человеке благодати Божией, а только условно о степени силы ее действия: всеобщая (призывающая) – минимальная, дающая всему на свете существовать; церковная (действующая) — вплоть до спасения и обожения, а также существуют особенные индивидуальные дарования благодати соответствующие определенному служению (дары пастырства и учительства, апостольского и пророческого служения, дар языков, дары истолкования, исцеления, чудотворения и пр.).

Но все же данные рассуждения могут хотя бы кого-то из критиков Церкви немного утешить, и дать по-другому на Нее взглянуть. Хотя внешне на Церковь смотреть бесполезно, все равно ничего не будет понятно, пока не погрузишься на всех трех гносеологических уровнях (эмпирическом, рационалистическом и мистическом) в Ее благодатную органическую жизнь с необходимость, как минимум изучать Священное Писание и регулярно участвовать в Таинствах Церкви. «Только во Христе, в Церкви – через открытие Писания и приобщения Таинству Евхаристии – мы узнаем и приобщаемся Христа, как это произошло с апостолами Лукой и Клеопой на пути в Эммаус», — считает известный православный богослов-патролог, ректор Свято-Владимирской духовной семинарии в Нью-Йорке, профессор протоиерей Иоанн Бэр.

В заключение хочется представить пространную цитату профессора В.Н. Лосского, которая окончательно проясняет предмет нашей заметки: «В истории христианской догматики все христологические ереси вновь оживают и повторяются в связи с понятием Церкви. Так мы видим возникновение экклезиологического несторианства – заблуждения тех, кто разделяет Церковь на две различные сущности: на Церковь небесную, невидимую – единственно истинную и абсолютную, – и на Церковь, или вернее, церкви земные, несовершенные и относительные, блуждающие в потемках и представляющие собою человеческие общества, пытающиеся в меру своих возможностей приблизиться к трансцендентному совершенству. И, наоборот, экклезиологическое монофизитство проявляется в желании видеть в Церкви ее преимущественное Божественное бытие, где каждая подробность – священна, где все обязательно, как Божественная необходимость, где ничто не может быть изменено или преобразовано, ибо человеческой свободе, «синергизму», соработничеству человека с Богом нет больше места в этом священном организме, исключающем человеческую сторону: это некая магия спасения, действующая в точно исполняемых таинствах и обрядах. Обе эти противоположные экклезиологические ереси появились почти одновременно в течение того же XVII века, первая возникла на территории Константинопольского патриархата (восточный протестантизм Кирилла Лукариса), вторая развилась на Руси под видом старообрядческого раскола. Эти экклезиологические заблуждения были сокрушены на великих Иерусалимском и Московском Соборах».

 

P.S. С полным пониманием того, что вне общего контекста и цели данной заметки, некоторые высказывания достаточно спорные и могут быть неверно проинтерпретированы. Апофатическая исихия – самая точная Истина, человеческий текст всегда отчасти ошибочен и неполон.

Автор: Иван Моисеев

Читайте также

«Татар-информ» запускает цикл видеоподкастов на православные темы Руководитель миссионерского отдела Казанской епархии иерей Александр Ермолин ответит на самые распространённые вопросы или развенчает...
Состоялся семинар по практическому миссионерству 28 ноября в рамках «Рождественских Чтений Невского района» состоялся семинар по практической миссии с помощниками настоятелей по...
Миссионерская беседа в Брянском государственном технологическом университете 3 ноября в Политехническом колледже БГТУ в преддверии праздника состоялась беседа-лекция руководителя Брянского епархиального Отдела...
Продолжается работа над переводом библейских книг Ветхого Завета на якутский язык 20 октября 2023 года прошла рабочая встреча архиепископа Якутского и Ленского Романа с руководителем переводческого отдела Якутской...